Главным достоинством отеля были нормальные двухместные номера, в которых койки раздельные. За разумную плату по двадцать экю за койко-место в сутки. С хорошими гидромассажными душевыми кабинками в них же.
Правда, наши хохлушки попробовали качать права, настаивая на экономии и какой-то орденской общаге для неимущих переселенцев, где койка стоила всего по три экю.
Но, узнав от хозяина гостиницы, что там комнаты минимум на шесть-восемь человек и один унитаз на весь этаж, все остальные покрыли жадин позором и нехорошими словами. Добавив, что Кончиц на Урыльнике туда могут идти туда самостоятельно, без нас. Сексуально-пешеходным маршрутом.
И далее тоже пешком.
Мятежницы вняли большинству и остались при автобусе.
Что было особо ценно, так это то, что при отеле была охраняемая парковка, которая окончательно подвигла меня бросить тут якорь. Тем более, дополнительных денег за неё не требовали.
Многие отельеры в этом городишке такой нужной транзитным постояльцам услугой вообще не заморачивались. Дверь с узкого тротуара и всё. А транспорт - проблема постояльца.
Теперь понятно, почему в "Арарате" аншлаг.
Владел "Ковчегом" непрерывно курящий говорливый пожилой американец из Аляски, который, как он сам заявлял, обменял холод Старой Земли на тепло Новой, так как тепло Старой Земли было ему не по карману.
Был он активно лыс, но по вискам и затылку отрастил длинные пегие патлы, которые скреплял на затылке в косу черной атласной лентой с бантом. Звали его Ноа Райс. Я сначала не врубился. Имя как имя. Мало ли как пиндосы в именах оригинальничают. Бывает и хуже. Но когда увидел карточку, где это имя было написано, как Noya, то понял, что в очень даже старой американской традиции нашему хозяину досталось имя библейского патриарха Ноя.
И сразу стало понятно, откуда такое название у его отеля. А мы, как оказывается, и есть эти самые семь пар нечистых в этом ковчеге.
На наше счастье весь третий этаж, буквально перед нами, освободила большая группа косовских сербов, при воспоминании о которых хозяина гостиницы до сих пор бросало в дрожь. Нет, они его не били, даже пальцем не тронули, но каждый день, по очереди, а их было около двух десятков душ, читали ему лекции на тему, как Америка не права и как он лично был не прав по отношению к их родине. Задрочили братушки его основательно. До комплекса вины. Даже жалко стало мужика.
Оставив девчат заселяться, я запрыгнул в автобус и покатил искать железнодорожный терминал, у которого формировались автомобильные конвои в Новую Русь. Без определенной цели, так, на разведку. А то, если я сейчас доберусь до койки, то всё нужное точно просплю. И не факт, что завтра туда доберусь.
Стоянку формирования русского конвоя нашёл быстро, но не сказать, что без труда. Находилась она около железнодорожного вокзала, если вообще можно эту голую платформу гордо обозвать "Railway station".
В этом месте, на северо-востоке города, Орден скучил и морской порт, и железнодорожный разгрузочный узел, и автомобильные карго-плацы. Последних было несколько, и обустраивали их, скорее всего, как придётся, отдав приоритет морю и рельсам. Вот и мне пришлось сначала по ним потыкаться, пока на очередном не заметил через настежь открытые ворота родные военные "уралы".
На въезде, был опущенный шлагбаум из толстой железной трубы, возле которого топтался местный патрульный в "песочке" и малиновом берете. Он, явно скучая, постоянно перекладывая свою американскую винтовку с плеча на плечо, но пеших прохожих не задирал. Те спокойно заходили и выходили между шлагбаумом и караульной будкой, сложенной из бетонных блоков.
Будка больше напоминала ДОТ, нежели укрытие часовых от непогоды.
В самой будке, кстати, толклась ещё пара "подосиновиков".
Подумав, я оставил автобус на обочине недалеко от ворот, и пошел на этот карго-плац своим ходом.
Часовые не обратили на меня никакого внимания. Было видно, что они тут откровенно отбывают номер, а не несут службу войск.
А на самом терминале было оживленно и шумно.
Кто-то грузился.
Кто-то орал.
Кто-то в ответ тряс бумагами.
Кто-то что-то писал на коленке, попутно объясняя это собеседнику.
Кто-то просто толкался в толпе.
И все суетились, кроме водил. Те откровенно сачковали этот деловой восторг, неторопливо покуривая возле своих машин. Гегемон, он и в Африке гегемон. Его ничем не переделать.
Среди этого броуновского движения деловых с некоторой ленцой прогуливалось ещё пара орденских служак с винтовками, изображая собой патруль. Для них всё окружающее действо было надоевшей рутиной, в которой давно не было никакой новизны, а, значит, и развлечения.
Слева от ворот стояло в ряд пять камуфлированных "уралов", возле которых топталось несколько человек, явно военного вида.
На бортах и дверях машин видны были белые надписи "РА" и "RA". Я так понял, что это сокращения от "Русской армии" на латинице и кириллице. Гляделись "уралы" чисто, аккуратно и ухожено, хотя и было заметно, что они далеко не первой год в эксплуатации.
Среди вояк я быстро вычислил "сундука" в тельняшке под раскрытым воротом комка. В отличие от других военных он носил не камуфлированное кепи, а черный берет. На мягких погонах, которые по примеру израильской армии были закреплены на "липучке", у него было по две маленьких звездочки одна под другой.